Алкоголя было не так уж и много - кружка горького тепловатого пива, водка, которую я не пила и шампанское, льющееся через края прозрачных бокалов. Сигареты кончались быстро, голова все никак не хотела кружиться, только мысли начинали течь медленнее, еще медленнее, пока их совсем не стало.
Я не то что бы не люблю боулинг, но играть я в него совершенно не умею, поэтому большее количество времени я провела, крутясь на пластиковом стуле, который противно скрипел. Это немного раздражало, но не до такой степени, чтобы захотелось остановиться.
Потом, много позже, мы валялись на кровати и она доверчиво шептала мне на ухо что-то вроде «черт возьми. мир сходит с ума. если я когда-нибудь стану лесбиянкой, ты будешь первой, с кем я пересплю». Это было смешно. Настолько смешно, что мы хохотали как сумасшедшие, так громко, что есть сил.
Она обнимала меня крепко, очень крепко, будто бы боялась, что я исчезну. Я поцеловала ее в щеку и сказала, что все наладится. У нее все наладится, я уверена. Она молодец.
А она не плакала. Моя милая кетти вообще редко плачет, чаще всего из-за чего-то, что даже не стоит ее внимания. А когда что-то действительно серьезное - глаза сухие, губы сжаты, и вся она такая хрупкая, что хочется уберечь от всего мира.
Но ничего, еще один день рожденья пережит. Это было не так уж и плохо.